Агрессия на человека. Собака VS волк. Влияние доместикации

Данная агрессия, как и инструментальная, является не самостоятельной формой, а может быть сформирована на основе таких агрессивных мотиваций, как социо-половая, территориальная, вызванная страхом и помехой. Именно то, что человек для собаки — импринтированный вид, что с ним она проходит социализацию, и делает его столь «многогранным» в качестве объекта агрессии.

Агрессию на человека специально развивают при дрессировке служебных собак.

Рассмотрим, на базе каких поведенческих реакций это удобно делать.

1. Использование социо-половой агрессии оказывается слишком сложно методически и весьма небезопасно для хозяина собаки. Более того, при использовании социо-половой агрессии можно легко «перегрузить» собаку, — любая неудача в работе будет рассматриваться ею, как провал попытки повысить ранг. Следует помнить, что для многих молодых собак это закономерно приводит отказу от борьбы к на длительный срок.
Верно и обратное, слишком успешная работа порождает в собаке уверенность, что она может добиться самого высокого статуса с помощью агрессии и, разумеется, животное начинает пользоваться этими приемами и в семье-стае.
Наконец, еще один довод против развития социо-половой агрессии на человека. Собака легко разделяет людей по половому признаку. Дав ей возможность проявлять агрессию в социо-половом контексте, дрессировщик с большой вероятностью получает животное, избирательно ее проявляющее. Сука может быть безразличной к угрожающим действиям мужчин, зато на женщин нападать без особых причин. Кобель будет, соответственно, плохо реагировать на мужчин и вполне дружелюбно на женщин.
Самое печальное, что подобная избирательность обращается, в первую очередь, внутрь семьи и объектом ее становится один из супругов. Корректировать такое поведение крайне сложно, пожалуй, единственный способ — это самыми жесткими методами понизить ранг собаки до минимально возможного, но чаще с собакой приходится расставаться.
Есть, правда, и еще один способ борьбы с социо-половой агрессией, непосредственно связанный с ее биологической природой. Кастрация кобеля или овариэктомия суки раз и навсегда устраняют и причину, и следствие.

2. Весьма интересен феномен проявления территориальной агрессии. Эта реакция имеет значительную врожденную компоненту и ее выраженность сильно связана с тем, к какой группе пород относится конкретная порода.
Ни для борзых, ни для гончих и всех более поздних потомков этого ствола, за исключением такс, территориальная агрессия в широком смысле несвойственна. В определенных условиях содержания возможен ее частный случай — межгрупповая агрессия, но стремление изгонять чужаков с территории стаи практически отсутствует.
В группе шпицов территориальная агрессия варьирует от выраженной до сильно сглаженной. В группе мастифов очень сильна врожденная компонента мотивации. Достаточно высока территориальная агрессия и в группе терьеров.
Таким образом, для прогнозирования выраженности территориальной агрессии у породы зачастую достаточно четко определить ее генеалогию.

3. Используя агрессию на помеху на фоне высокой пищевой потребности, можно добиться значительно лучших результатов и без побочных эффектов. Поведение животного в борьбе с человеком всегда в той или иной степени амбивалентно: стремление атаковать находится в конфликте со стремлением убежать. Агрессивная мотивация тем сильнее, чем сильнее вызывающая ее потребность. Если собака недостаточно голодна, чтобы защищать свой кусок мяса, пищевую потребность можно усилить, отложив работу на некоторое время. В конечном итоге, даже самая неуверенная, но очень голодная собака станет защищать собственную пищу.
Более того, пищедобывающая и агрессивная мотивации обслуживаются сходными рефлекторными поведенческими актами кусания. Благодаря этому при избыточном возбуждении легко частично удовлетворить обе мотивации, позволив собаке погрызть кость. Это служит хорошей разрядкой и помогает снимать нервное напряжение во время обучения.
Если же использовать агрессию на помеху в более чистом виде, как это зачастую практикуют, а именно, дразнить собаку тряпкой или жгутом, возможны осложнения. При конфликте агрессивной мотивации и мотивации избегания отрицательного раздражителя вполне может преобладать последняя. Собака отступает, не желая кусать неприятный для нее предмет, не понимая задачи. В результате может развиться нервный срыв и даже фобия. Немало собак панически боится учебно-дрессировочных площадок, где их пытались «растравить», хлеща по морде грязной тряпкой.
Разумеется, и при таком методе работы опытный дрессировщик, понимающий собаку, что называется, спинным мозгом, может добиться отменных результатов. Он вовремя отступает, оставляет трофей в зубах разъяренной собаки, — здесь уже включается переадресованная агрессия, также позволяющая наработать необходимые для борьбы приемы.

Неумелый дрессировщик часто добивается проявления критической реакции. Своим агрессивным поведением: криками, ударами, психическим напором, — он загоняет собаку в угол в прямом и переносном смысле этого слова. Животное убеждается, что отступать ему больше некуда, а на злобного чужака (именно так выглядит в ее глазах инструктор) не действует ни ее согласие убраться с его территории, ни умиротворяющие демонстрации. Остается единственный выход — идти в бой, и будь что будет! Через пару-тройку занятий такая собака с белыми от ярости глазами будет рваться в бой. Это классический случай инструментальной агрессии, но ...
В этом «но» скрыта масса проблем. В иной ситуации, когда собака будет не на площадке и не на привязи, она скорее всего выберет тактику бегства, коль скоро никто и ничего не будет вынуждать ее к критической реакции. И таких собак немало. Как часто собака работает на площадке, точно часы, а в пяти метрах от нее с визгом убегает от пошатнувшегося в ее сторону пьяного!

«Образ врага». При формировании агрессивных реакций у собаки складывается представление, о том как должен выглядеть объект агрессии. Животному удобно идентифицировать образ врага по минимальному количеству признаков, которые в норме должны быть функциональны. Например, объект территориальной агрессии — нарушитель границ. Врагом может быть человек протягивающий к собаке руку, резко разговаривающий с хозяином и т.д.
При неправильном обучении образ врага становится не функциональным, а атрибутивным, — прошедшая «злобежку» собака принимается активно выискивать среди прохожих тех, кто носит ватник, халат, словом, некую одежду, ассоциирующуюся у нее с костюмом «нарушителя».

Агрессия и доместикация

При одомашнивании животных уровень агрессивности, присущий виду, максимально снижают.
Однако для многих пользовательных пород собак агрессия является селектируемым признаком — ее выраженность стремятся повысить.
Как может существовать агрессивное домашнее животное?
При анализе форм агрессивного поведения и сравнения его с поведением, присущим близкородственным диким видам, мы долго не могли понять, в чем же разница? Было ясно, что агрессивное поведение должно было претерпеть определенную эволюцию, в противном случае собака и человек не могли бы обитать столь мирно под одной крышей.
Эту мысль подтвердили наблюдения за волками. При самых хороших отношениях между зверем и человеком обитать в одном доме со взрослым волком оказывается невозможным. Человек вынужден вести себя очень аккуратно, постоянно помня о «сером брате», поскольку любой серьезный конфликт однозначно решается волком в свою пользу. Необходимость подобной аккуратности, четкости в работе не раз подчеркивали и цирковые дрессировщики. Случалось, что простое падение человека провоцировало ручного, некогда выкормленного из соски зверя на атаку. Печальный пример семьи Берберовых (попытка жить в одном доме с ручным львом) подтверждал то же самое: с ручным зверем надо быть очень корректным, любая небрежность, попытка панибратства могут привести к трагедии.
Тем не менее, собака живет под одной крышей с человеком не один десяток тысячелетий, а ведь отнюдь не каждый владелец собаки на протяжении всего этого времени был хорошим дрессировщиком. Более того, именно по отношению к собаке хозяева зачастую проявляют полнейшую небрежность: незаслуженные наказания, приставание с игрой, когда собака не в духе, отбирание еды и многое другое, чего самый слабосильный волк не стал терпеть бы ни секунды.

Скорость агрессии
Анализ развития агрессивных взаимодействий у волков и собак привел нас к следующему выводу: у собак агрессивность ни чуть не ниже, чем у волков, отличия в ином - в скорости развития конфликта. На это обстоятельство мы обратили внимания, увидев собачьи бои. Противники долго сходятся, демонстрируя угрозы, ходят на цыпочках, рычат, дыбят шерсть на хребте и лишь потом схватываются и долго дерутся. У волков те же демонстрации вызова и угрозы занимают считанные секунды, будто видеоленту прокрутили с десятикратной скоростью. Демонстрации не сменяют друг друга, а молниеносно трансформируются, порядок их смены зачастую не успеваешь уловить, а противники уже разошлись без контакта, либо успели подраться и бой завершен.
Похоже, что скорость демонстрации ритуальных угроз оказалась принципиальной. Даже для не слишком наблюдательного горожанина оскал, рычание собаки понятны, до перехода к следующим агрессивным действиям проходит достаточно времени, чтобы успеть принять меры.

Агрессия и взаимопонимание
Кроме отбора на «медленную» агрессию, точнее на замедленность ее эскалации, в ходе становления собаки как вида домашнего животного, должна была идти селекция на улучшение восприятия коммуникативных сигналов человека.
Если эволюция человека шла по пути развития второй сигнальной системы, по пути усложнения языка, то вид-союзник явно эволюционировал по пути более точного восприятия невербальных сигналов. Часто неопытный владелец пытается общаться с собакой только словесно, совершенно не контролируя свой эмоциональный фон, мимику, движения корпуса. Собака не слушается, либо боится его потому, что явственно видит неуверенность либо угрозу как раз в движении, мимике. Зачастую запах хозяина дает ей куда более полную информацию, чем искусственно бодрая интонация его голоса. Подобное умение понять чужой вид сделало собаку удобной для сосуществования с человеком. И тут мы подходим к рассмотрению третьего, очень важного изменения в ходе одомашнивания.

Социальный инфантилизм
Наиболее интересным и важным, с точки зрения взаимодействия с собакой, оказывается трансформация социальности в широком смысле. Даже в относительно слабо социализированных породах собака позволяет человеку вмешиваться в свои действия, во всю свою жизнь настолько глубоко, насколько ни один волк никогда не позволит самому жесткому доминанту. Корректируя поведение собаки, человек решает, что она может сделать в данный момент, а удовлетворение каких потребностей придется отсрочить. Человек, управляя поведением собаки отчасти берет на себя родительские функции. Домашние собаки легко воспринимают подобный патернализм со стороны человека.
Вдумаемся, в каком социуме самец будет сидеть и смиренно ждать разрешения доминанта приступить к ухаживанию и спариванию? Доминант либо запрещает проявлять сексуальные притязания вообще, либо не вмешивается в этот процесс. Тем не менее, широко используемые племенные кобели разных пород начинают вязку по команде владельца. А чего стоит запрет легавой самостоятельно сходить со стойки? В какой стае волков есть хоть тень подобного диктата вожака?
Не следует путать подобную передачу самостоятельности особью ее доминанту с общим инфантилизмом поведения. Взрослая собака не ведет себя как щенок, она не беспомощна, но в определенных условиях воспринимает власть человека как абсолютную, как власть не столько доминанта, сколько родителя.
Именно поэтому ручной волк будет раз за разом стремиться изменить иерархию в свою пользу, собака же не станет делать вовсе, либо попытается и убедившись, что «родители» сильнее, оставит попытки доминировать. Следует подчеркнуть, что речь идет прежде всего о психической силе человека. Его уверенность в том, что он может управлять собакой, а она обязана ему подчиняться, в подавляющем большинстве случаев снимают конфликт в самом зародыше, когда человек его еще не видит.
Особенно четко эта неизбежность подчинения собаки заметна в местах традиционного их содержания. Здесь они обычно являются неотъемлемой частью хозяйственного уклада, и ребенок, видя их сызмала, учится правильно держаться с ними. Человек знает, что собака должна вести себя определенным образом, его уверенность в этом, равно как и недовольство в случае ослушания, заставляют животное поступать ожидаемым образом.

Резюмируя необходимо сказать следующее. В отличие от других домашних животных, у которых агрессия на человека подавлялась, у собаки она сохранялась.
При этом оказались необходимыми определенные условия:
1) уменьшение скорости эскалации агрессивных реакций,
2) повышение способности воспринимать сигналы другого вида,
3) формирование патернализма человека по отношению к собаке, приведшее к усилению “послушания” собаки,
4) гипертрофия и трансформация различных видов агрессии в удобные для человека формы.

Авторы
М. Сотская, В. Беленький, Ю. Журавлев, Е. Мычко
Глава из книги